О муке вечной

Что в мире этом делается, и какое видим благополучие или злополучие здесь, — все это как тень некая будущих благ и зла истинного. Видим, как боится человек суда человеческого и убегает от него. Как несравненно более бо­яться суда Божия подобает! Со стыдом и стра­хом идет человек на суд человеческий, — какой стыд, страх и ужас охватит человека, когда при­зовется он на суд Божий!

                                                     суд Божий

Стоит человек на суде человеческом окованный железом, стыдом покрыт, страхом содержим, обличается сви­детелями, слышит приговор, видит дела свои беззаконные во всеуслышание объявленные, сам объявляется законопреступником и бес­честным человеком, отлучается от числа доб­рых и осуждается по законам в наказание правильное. Этот суд, этот стыд, страх и бес­честие — тень некая будущего суда, стыда, страха и бесчестия. Там истинный стыд, так как всемирный, там истинный страх и ужас, так как Судия — Бог и суд — Божий. Там станет человек не пе­ред человеком, но пред Богом Судией, Кото­рый и тайны сердечные знает, станет страхом, как железом, связан и грехами обременен. Увидит Судию в страшной и Божией славе, окружаемого бесчисленным множеством Ан­гелов и Архангелов, там откроется ему книга совести, и представятся дела ему, словом, де­лом и помышлением, явно и тайно им соделанные, и всему миру, Ангелам и всем людям в явление придут. Увидит Судии Бога правед­ный гнев, Того, Который ради него в мир пришел, желая его спасти, и за него пострадал и умер, но им неблагодарно и бесстыдно от­вержен и уничижен. Тут охватит бедного греш­ника сокрушение, теснота, ужас и трепет, вос­трепещет весь, как лист от ветра, услышит приговор от Судии за неблагодарность, объя­вится достойным осуждения и вечного нака­зания, будет отвержен от лица Божия и отлу­чен от числа праведных навеки, причислится к духам злобным, и с ними заключится в тем­нице вечного мучения, и будет пить горькую чашу вечного гнева Божия. Понимай и представляй в уме праведный и Страшный тот Суд, и отойдет от тебя любовь суетного мира. Поверь, что память всегдашняя и размышление о будущем суде отвратит тебя от сего суетного желания, и подвигнет тебя к истинному покаянию, молитве, и к тому одно­му старанию, чтобы там не посрамиться. Если к суду человеческому люди так тщательно приготовляются, как сам знаешь, то как не подвигнет к тщательному приготовлению па­мять суда Божия и верное о нем рассуждение? Ибо суду человеческому последует временное и легкое бедствие, а суду грядущему — вечное и тяжкое. Временное все, хотя и продолжи­тельное, минуется; вечное же никогда не пе­рестает, всегда пребывает и никогда не кон­чится. В каком тогда состоянии грешник будет, когда весь свет вострепещет и поколеблется от страха перед разгневанным Судией, и уви­дит пред очами своими огненную реку, в ко­торую должен быть ввергнут, и во веки в ней гореть и не сгореть, смерть вкушать и не уми­рать?.. Когда «и цари земные, и вельможи, и бога­тые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный пожелают скрыться в пещерах и в ущельях гор, и воскликнут горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца, ибо при­шел великий день гнева Его, и кто может усто­ять» (Откр.6:16-17)?!.. — Что ты тогда будешь думать, ты, который здесь в мире не Богу, но мамоне служил, не заповедям Божиим вни­мал, но о суете одной помышлял, не Богу, но миру угождал, не Создателя своего, но себя и создание почитал, не Благодетеля своего лю­бил, но Его создание, не чести Божией и сла­вы, но своей части и славы искал?!.. Земля и пепел! Помышляй об этом и ис­правится сердце твое, да слышится всегда в ушах души твоей слово пророческое: «Господь вовек пребывает, приготовил Он для суда пре­стол Свой, и Он будет судить вселенную по правде, будет судить людей по правоте» (Пс.9:8-9). Готов Судия на суд, готов престол Его, готовы Ангелы вострубить и собрать на суд всех. Готово царствие небесное благословен­ным, готова и геенна нераскаянным грешни­кам, но ожидает нашего покаяния. «Не медлит Господь исполнением обетования, как некото­рые почитают то медлением; но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию» (2 Петр 3:9).

 В веке этом бывает, что земледельцы, ко­торые возделывают землю, трудятся и сеют, — с радостью плоды трудов своих собирают, а ле­нивые и гуляки, на них смотря и не имея чем довольствоваться, скорбят и ругают себя. Так будет и в тот день. Боголюбцы плоды веры и благочестия с радостью пожнут и получат блага, которых «не видел глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор.2:9). А миролюбцы, видя это и узнав, что лишены таковых благ и отвержены, восплачут и возры­дают и будут бесполезно себя ругать. «Что посе­ет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от ду­ха пожнет жизнь вечную» (Галл.6:7-8). И еще го­ворит Господь: «Вот, рабы Мои будут есть, а вы (беззаконные) будете голодать; рабы Мои бу­дут пить, а вы будете томиться жаждою; ра­бы Мои будут веселиться, а вы будете в стыде; рабы Мои будут петь от сердечной радости, а вы будете кричать от сердечной скорби и ры­дать от сокрушения духа» (Ис.65:13-14). И сожаление, и горечь, и скорбь, и бо­лезнь умножается, если видеть иных в благо­получии, себя же в неблагополучии, видеть иных на свободе, себя же в неволе, видеть иных во славе, себя же в бесславии и бесчес­тии, видеть иных в радости, себя же в скорби, видеть иных в богатстве, себя же в нищете, видеть, что иные едят, пьют и веселятся, а са­мому испытывать голод, жажду и печаль. И так бывает в мире, и здесь я, применяясь к че­ловеку, и по мудрованию человеческому гово­рю. Как несравненно умножится сожаление, и горечь, и беда и болезнь в день судный при разлучении праведных от грешных, когда грешные увидят праведных во славе, в радос­ти и веселье, в царствии, в торжестве и в веч­ном и несказанном блаженстве со Христом, такой славы подвигами с помощью Божией достигших, хотя того же естества были, той же плотью и немощью обложены, как и греш­ники, которые себя увидят в крайнем окаян­стве, бедствии, бесчестии, отверженными от Источника жизни навеки, — и тогда познают, что от сего бедствия могли избавиться и веч­ную жизнь и блаженство получить благода­тью Христовой, но не хотели, а вместо исти­ны за тенью гонялись. Увидят и познают сие, и тем весьма умножится их скорбь, болезнь, раскаяние и тоска, но уже не возвратят того, что нерадением потеряли. Именно об этом и Господь говорит: «Там будет плач и скрежет зу­бов, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием, а себя изго­няемыми вон» (Лк 13:28). А особенно, когда тех увидят во славе и между сынами Божиими, которых здесь презирали, злословили, руга­ли, злодеями называли, как подножие, попи­рали, и как сор вменяли, как сие их раскаяние и воздыхание запоздалое описано в книге Премудрости Соломона (Прем гл. 5).

 Умножит страдание в осужденных, и сильно отяготит, и нестерпимую тоску, страх и ужас соделает вечное отчаяние милости Божией, то есть, что от того страшного бедствия и страдания, в которое нерадением попали, никогда не освободятся, но вовеки в нем страдать будут. Здесь, в мире этом, каким бы тяжким и продолжительным ни было бы стра­дание, однако ж оканчивается или прежде смерти или непременно смертью; там же ни­когда не окончится. О, вечность злополучная, сколь горька и память твоя и страшна! Вечность — это нача­ло без конца. Помышляй об этом и не захо­чешь в мире этом веселиться.

 В мире случающееся неблагополучие — это некая тень и образ будущего и вечного не­благополучия. Тяжко здесь царский гнев тер­петь временно, но гораздо тяжелее будет тер­петь гнев Божий вечно. Тяжко от царского лица и милости его отверженным быть и в за­точение быть посланным, но гораздо тяжелее будет от лица Божия и милости Его отвержен­ным быть и отосланным в заточение навечно. Тяжко здесь лишиться дружбы добрых людей и ими оставленным быть, но гораздо тяжелее будет лишиться пресладкой дружбы Ангелов Божиих и всех святых навечно. Тяжко здесь вмененным быть между злодеями и к злым и бесчестным людям причислиться, но гораздо тяжелее будет причтенным быть дьяволу и злым ангелам его, и с ними за одно вменяться вечно. Тяжко здесь у мучителя некоего под властью быть и от него поругание, осмеяние и всякое насилие и озлобление терпеть, но го­раздо тяжелее будет у сатаны, противника Бо­жия, быть во власти и от него поругание, по­смеяние и озлобление терпеть вечно. Тяжко здесь биение, страдание, болезнь, горячку, лихорадку, зубную боль и расслабление тела терпеть, каждому это известно, кто испытал, но гораздо тяжелее будет терпеть вечно жже­ние огня геенского, болезнь лютую и неснос­ную, скрежет зубов, червь неусыпающий, и душой и телом в том страдать. Тяжко здесь в темнице сидеть, лишаться света и никакого не чувствовать утешения, но гораздо тяжелее будет сидеть в адской темнице и никогда све­та не видеть, и всего лишиться утешения на­вечно. Тяжко здесь жажду терпеть и желать, но не иметь прохлаждения, но тяжелее будет вечно. Словом, тяжко всякое страдание вре­менное, или на душе, или на теле бываемое, каждый это знает, но несравненно тяжелее вечное, поскольку оно бесконечно, и в смыс­ле продолжительности, и по силе своей, при этом, и душой и телом будут страдать осуж­денные.

 Временное страдание — это тень вечного страдания, но насколько тень отличается от истины, настолько временное страдание от вечного. Тень — это ничто в сравнении с ис­тиной, и временное страдание ничто против вечного. Всякое временное страдание не без утешения бывает, но вечное никакого утеше­ния не имеет. Познавай же вечное страдание, сравнивая с временным, и берегись, чтобы не впасть в то. Ныне сходи умом в ад, чтобы по­том душой и телом не сойти. Если горячки и лихорадки, и зубной боли, и темницы, уз, би­ения, и прочих временных бедствий терпеть не можешь, — как стерпишь огонь жгущий, но не сжигающий, червь грызущий, но не по­едающий, скрежет зубов, тьму кромешную, гнусный вид демонов, плач, стенание и рыда­ние, и прочее зло как стерпишь? Помышляй об этом, и сравнивай времен­ное страдание с вечным, и изгонится таким размышлением, как бичом, суета от сердца твоего. Воистину на ум не придет тебе ни честь, ни слава, ни богатство, ни сладость мира сего. Хлебом и одеянием и хижиной до­волен будешь, но все старание и попечение твое будет о том, как бы от того бедствия из­бавиться. Предостерегаешь себя от болезни и другого бедствия временного, так как видишь его, — как не будешь стараться, чтобы в вечную беду не попасть, когда память и страх того в сердце твое вселится? Возьми в рассуждение Спасителево слово: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф.16:26)? И сравнивай время с вечностью и мир приобретенный с погибшей душой. Нет никакой пользы там, где нет спасения души. Что тебе во всем мире, когда душа погибает? Итак, спасение твоей души должно быть тебе дороже более всех мира сего сокровищ, дороже неба и земли, и дороже всей славы, от всего мира во едино собранной. Ибо душа без всего того на тот век отойдет и ничего с собой не возьмет, как и в мир ничего не внесла, а от­носит отсюда только или спасение, или поги­бель.

Нет столь великого в мире этом бедствия, которое бы не имело какого утешения и прохлаждения. Печальна нищета, но получает утешение от имени Христова и милости добрых людей. Му­чительна жестокая болезнь, но прохлаждается лечением или чем другим. Великим бедствием и злополучием считается не только чести, име­ния, жены, детей лишиться, но и быть вверженным в темницу. Однако так бедствующий не без утешения: светом и воздухом, для всех общими, наслаждается, хотя и не равно со свободными; и пищей и питьем прохлаждается; печаль, засы­пая, забывает; посещением добрых людей уте­шается; надеждой на освобождение питается: может быть, что ран и биения не терпит. Если неправедно страдает, надеждой на небесное воздаяние увеселяется. Если праведно смиря­ется перед Богом, признает грех, кается, и так надеждой на милость Божию прохлаждается, говоря: «Благо мне, что смирил меня, чтобы я на­учился уставам Твоим» (Пс.118:71). Кроме того, смерть все то бедствие окончит. Но сколь тяжко, сколь нестерпимо лишить­ся той славы, перед которой вся слава мира это­го, воедино собранная, как гной; лишиться созерцания того прекрасного Лица, красота, лю­безность и благосклонность Которого все сердце и дух весь в желание и любовь претво­ряет, Которым блаженные духи от начала на­сытиться не могут, и вовеки без сытости насы­щаться будут. Сколь тяжко отринуться от Царя славы Христа, красота Которого солнечное си­яние превосходит, сладости Которого немного вкусив на горе, святой Петр возопил: «Хорошо нам здесь быть» (Мф.17:4); удалиться от града того прекрасного, небесного Иерусалима, который «не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для осве­щения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец» (Откр.21:23); быть из­гнанным от славной и сладкой той вечери, на которой от начала мира до конца званые и из­бранные Божии будут «пить, веселиться» и от ра­дости восклицать (Ис.65:133,14,18); отчуждать­ся любезного дружества блаженных духов и всех святых; кроме того, причислиться к темным и лукавым духам, быть заключенным в темницу, света непричастную, страдать без ослабления в гееннском огне, который жжет, но не сжигает, мучает, но не умерщвляет. Временное бедствие и страдание, как ска­зано, каково бы ни было, не бывает без утеше­ния, и сколь долго ни продолжается, смертью заканчивается. Но то бедствие и злополучие бесконечное. Не будет возвращения к славе Божией; не будет избавления от уз адовых и страдания огненного; словом — вечное отчая­ние в милости Божией, вечное чувствование праведного гнева Божия. Там услышится ответ: «Вспомни, что ты получил уже доброе твое в жиз­ни твоей» (Лк.16:25). Здесь убегают люди от смер­ти, но там пожелают ее, и бежит от них; поже­лают в ничто обратиться, но не смогут; и так всегда будут умирать, но никогда не умрут. И это есть «вторая смерть» (Откр.9:6; 21:8). Великое страдание умножается тем, что страждущему не остается никакой надежды воз­вратить того добра, которое нерадением потерял, и освободиться от того страшного зла, в кото­рое самовольно попался. От этого последует тоска превеликая, страх и ужас превеликий. Восстанет совесть, которая всю вечность будет обличать и грызть грешника за то, что такую высокую Божию благодать отринул, и так са­мовольно высочайшей Божией милости на­веки лишился, и в такое мучительное состоя­ние пришел. Бог, Творец неба и земли, Сына Своего ради тебя не пощадил, а на смерть и такие лютые страдания предал Его, как тебе Евангелие объявляло, и учителя церковные проповедова­ли. И это Бог сотворил для того, чтобы тебя от беды этой избавить. Но ты эту неизреченную Божию любовь презрел; ради временного ма­лого услаждения Бога оставил; исполнял свои прихоти, а не волю Божию, которая хотела тебя спасти; служил и угождал сатане, а не Христу. Вот прочие, подобные тебе люди, ныне утеша­ются, радуются, насыщаются вечных благ, по­скольку веровали и верой следовали Христу, Спасителю своему; а ты совет Божий отринул, и так погиб. Сколько тебя Бог призывал на покаяние, сколько увещевали проповедники — ты все то презрел. Не хотел ты послушать Бога при жиз­ни своей — не услышит и тебя ныне Бог; не ожидай более ничего, кроме того бедствия, в котором находишься. Эту чашу горести всегда будешь пить, но никогда не выпьешь. Кайся ныне, но поздно и бесполезно, если не хотел в мире полезно каяться. Стенай, воздыхай, плачь, рыдай, но бесполезно, если не хотел плакать там, где полезны слезы были. Так осужденного мучить и, как червь, грызть будет без конца со­весть, и к болезни болезнь, к мучению мучение прибавлять будет!.. В такой тесноте и отчаянии не что иное последует, как то, что осужденный сам себя будет ненавидеть, сам на себя гне­ваться, самому себе быть мерзким, самого себя гнушаться, самого себя ругать, осуждать, час зачатия и час рождения проклинать, прокли­нать время, в которое грешил, проклинать слу­чаи, которые ко греху приводили, проклинать те лица, которые ко греху случай подавали, вспоминать тех, которые от греха увещевали. О, вечность, вечность, злополучная веч­ность! Как и само воспоминание о тебе ужа­сает дух наш! Насколько увеселяет и восхища­ет дух размышляющего блаженная вечность, настолько в печаль и страх приводит злополуч­ная. Невозможно о ней помыслить без возды­хания и ужаса. Лучше здесь всякое бедствие терпеть; лучше от всякой тяжелейшей болез­ни всю жизнь страдать; лучше окованным в смрадной темнице весь век сидеть, биение и раны принимать, во все дни умирать, в огне гореть, когда сие возможно будет; лучше, на­конец, все, сколько на свете могут быть, беды, в едино собравшиеся, с благодарением тер­петь, если воле Божией угодно будет, нежели блаженной вечности лишиться и попасться в неблагополучную. Ибо здесь, какое бы ни при­ключилось страдание, какое-нибудь утешение имеет и смертью оканчивается. Там страдание лютое, страдание без всякого утешения, стра­дание не только словом, но и умом непости­жимое, страдание, которое всегда будет, но никогда не кончится. «Червь их не скончается, и огнь их не угаснет», — говорит пророк (Ис.66:24). Кто верит этому, тот, размышляя и ча­сто вспоминая о страшном том злополучии, может к усерднейшему возбудиться покаянию, чтобы от бедствия того избавиться. А кто не верит, тот самим делом горести его вкусит и без конца, как сказано, вкушать будет.